Премудрый пескарь

В нашей школе открылся кружок по биологии, и мы с Вов­кой Пастуховым сразу же записались. Самое главное заключа­лось в том, что заниматься мы будем не в школе, а в лаборатори­ях университета! Наша учитель биологии Станислав Олегович Вишневский, который, оказывается, недавно сам там училась, так восторженно о нём рассказывала, что мы с Вовкой дрогну­ли и решили, что краеведами мы прошлый учебный год были, а теперь станем биологами.

Университет находился почти совсем рядом со школой, но нас мальчишек во внутрь никогда не пускали, а вот по парку мы гуля­ли сколько угодно. Парк огромный и тянется он вдоль Салгира.

Станислав Олегович провёл нас на третий этаж в какую-то лабораторию. Такого я никогда не видел! В различных банках, цилиндрах находились всякие рыбы, кругом были макеты птиц, животных.

Всё было очень интересно, пока не начались занятия. Вовка с тоской посмотрел на меня - вляпались. Рвались на интересный кружок, а попали на ещё один урок по биологии. Когда занятие, наконец, закончилось, и я уж было пожалел, что ввязался в эту историю, и хотел предложить Вовке, больше здесь не появлять­ся, как руководитель кружка Александр Васильевич Попов, стал раздавать разные задания, и вот тут я насторожил уши от удив­ления. Задания были явно необычные, нам же с Вовкой он пору­чил к следующему занятию поймать в Салгире не менее пяти пе­скарей: у каждого надо будет измерить длину, толщину, высоту. Все эти данные занести в таблицу и указать дату и время, когда они были пойманы. Рыбу можно потом либо отдать кошке, либо, отпустит назад, если сделаем всё быстро, и она не пострадает.

Такое домашнее задание мне очень понравилось. На следу­ющий день, придя домой из школы, я объявил бабушке, что иду на Салгир выполнять домашнее задание. Она очень удивилась, но магические слова: «университет», «кружок», «таблица иссле­дований» явно произвели на нее хорошее впечатление, и она помимо бутерброда дала мне с собой еще и два яблока.

Вовка уже ждал меня во дворе. Помимо удочек, он взял с собой какой-то странный прибор - штангенциркуль. Как он объяснил, сто его папа слесарь на заводе. И он всегда измеряет этим прибором различные детали. Штангенциркуль отдалён­но напоминал обычную линейку, только в голове у него были маленькие тиски, которыми можно было зажимать что-нибудь и сразу мерить. С другого конца из штангенциркуля вылезал штырь, как объяснил Вовка, это для того, что бы мерить отвер­стия. Пока мы шли, я успел измерить толщину своих пальцев, а Вовка своих. Оказалось, что у меня они тоньше. Вот почему, наверное, мама говорила, что у меня пальцы музыкальные и хо­тела заставить учиться на пианино.

Когда мы расположились на бережку, Вовка стал прикарм­ливать рыбу, проще говоря, раскидывать принесенные с собой кусочки макухи. Макуха, это что-то вроде бывших семечек, из которых уже выдавили масло. Впрочем, запах подсолнечного масло исходил от неё и сейчас, но как мне показалось все, что де­лал Вовка - это, как любит говорить моя бабушка: «Артель «На­прасный труд»», так как течение тут же уносило макуху вперёд. Тем не менее, несколько пескарей мы поймали, торжественно их измерили, и данные записали в таблицу. Я хотел было выбро­сить пескарей назад в Салгир, но Вовка был категорически про­тив. Оказывается, он уже пообещал принести их своему коту.

Когда, на следующем занятии кружка, мы сдали Александру Васильевичу свои таблицы, он достал старые записи и, сравнив их с нашими, взглянул на меня так, как обычно смотрит мама, когда я говорю, что уже почистил зубы и готов идти спать, а сам ещё и близко не подходил к умывальнику.

- В каком месте вы повили рыбу? - видимо, продолжая в чем-то сомневаться, спросил Попов.

Мы подробно рассказали.

По окончанию занятий Александр Васильевич взял свои старые записи, нашу таблицу и предложил нам с Вовкой прове­сти его к тому месту, где мы рыбалили. Когда мы вышли к берегу, он осмотрел всё вокруг и задум­чиво сказал: «Так вот в чём дело!»

Мы с Вовкой ничего не поняли и растеряно осматривались вокруг, не видя ничего особенного.

Александр Васильевич протянул нам свои таблицы, где так­же указывались размеры отловленных пескарей. Мне сразу же бросились в глаза годы: 1970, 1974, 1978, 1982...

За все это время соотношение длины к остальным параме­трам было одинаково и только наши с Вовкой показатели, явно выпадали из общего ряда. Наши пескари были покороче, и как бы сказать мускулистей, что-ли.

- Я понял, понял! - радостно воскликнул Александр Василье­вич. Дело в том, что в те года Салгир в этих местах протекал в своем естественном русле. Каждые десять метров плавный изгиб реки, скорость течения маленькая, а потом построили эту краса­вицу набережную, русло во многих местах спрямили, и скорость течения резко возросла.

- Вы поняли? - Обратился он к нам.

Я вспомнил, как быстрое течение уносило макуху, и предста­вил, как пескарям, привыкшим к плавному течению Салгира в прежние годы, трудно пришлось привыкать к новым условиям.

- Они словно физзарядку теперь вынуждены делать, - соо­бразил Вовка. Они стали более сильными, мускулистыми, а рань­ше были толстенькими и ленивыми.

- Вот так премудрый пескарь! - улыбнулся Александр Ва­сильевич. Изменилась окружающая среда, и он изменился!

Вопросы:
Для чего применяется штангенциркуль?
Что такое макуха и для чего она применяется?
Чем пахнет макуха?
Почему Илюше и Вовке понравилось «домашнее задание»?
Как вы думаете, с какой скоростью сейчас течет Салгир в го­родской черте?
Как можно измерить скорость течения?
Кто из ребят, на Ваш взгляд, был прав: Илюша, который хо­тел выпустить рыбок назад в речку, или Вовка, который отнес их своему коту?

Следующая страница